Сводки с самого ближнего Востока...

Первые дни после заключения перемирия стали временем самых ожесточенных сражений против окруженной в районе Дебальцево группировки. Боевые действия велись с таким накалом, что разговоры о прекращении огня, которые всерьез вели государственные деятели Европы, Украины и России всего несколько дней назад, стали выглядеть скучным отбыванием бессмысленной обязанности по демонстрации миролюбия. Дошло до трагикомичной ситуации, когда наблюдатели ОБСЕ, ехавшие в Дебальцево фиксировать факт прекращения огня, не смогли попасть туда из-за постоянной стрельбы. Комбриг луганских ополченцев Алексей Мозговой в своеобычной грубовато-прямолинейной манере поинтересовался, понимают ли минские переговорщики, что они — нули. Интервью Мозговой давал в чистом поле под рев близкой канонады, так что трудно было с ним не согласиться по поводу фальшивого характера перемирия.

Впрочем, как минимум один из «нулей», лидер ДНР Александр Захарченко, в то же самое время лично участвовал в схватке. Находясь в непосредственной близости от передовых, Захарченко получил ранение в ногу и был увезен охраной в госпиталь. До своего ранения он, кроме руководства солдатами, занимался, что называется, психологической войной, постоянно обещая жизнь и прочие блага вроде бинтов и бани сдающимся украинским военным. Вообще, по словам силовиков, ополченцы постоянно выходили на них с предложениями прекратить сопротивление, используя даже СМС-рассылки.

Спам с предложениями капитуляции мало кого впечатлил бы, не будучи подкреплен реальными действиями. За добрым словом неизбежно последовал пистолет.

Семнадцатое число ополченцы посвятили атакам на позиции батальона «Кривбасс». Целостность обороны этого отряда уже была нарушена, опорные пункты изолированы и атаковались поодиночке, однако о сдаче окруженные первое время не помышляли. По меньшей мере два из этих «микрокотлов» были разгромлены в течение дня. Небольшая толпа из семидесяти двух пленных, показанная вскоре по ТВ, это именно капитулировавшие группы «кривбассцев». Оказывать сопротивление в последние часы они уже едва могли. По словам куратора батальона, ополченские танки выходили на линию огня и с небольшой дистанции выпускали весь боекомплект, не опасаясь наказания: подбить их окруженным было нечем. Под градом 125-миллиметровых фугасных снарядов и артиллерийским огнем окруженные не могли долго держаться и выбрали жизнь, покинув свои измочаленные окопы и щели. Сдача происходила организованно, по приказу тактических командиров. Что интересно, реакция генерального штаба Украины оказалась выдержана в духе приснопамятного «Что ж ты в танке не сгорел?»: разгромленный батальон немедленно был обвинен в самовольном оставлении позиций и срыве операции. Захват более чем семидесяти человек одновременно — это самая масштабная одновременная организованная сдача в плен ополчению после завершения боев под Иловайском, а может быть, и за всю войну. В конечном счете часть окруженцев получила приказ выходить из «котла» мелкими группами. Лучшего совета им ждать от своих командиров не приходилось: попытки деблокады провалились, в «котле» постепенно кончались боеприпасы и умирали раненые. Последние дни по «котлу» метались небольшие отряды «Збройных сил», пытавшиеся найти брешь в позициях ополчения. Выходя на военной технике и гражданских автомобилях из «котла», они часто оказывались жертвами мин и засад, в изобилии выставленных на дорогах. Шансы проскочить дорогу, не встретив ополченского пикета, стремительно падали с каждым часом. Офицер 128-й бригады, окруженной среди прочих частей, сообщил журналистам:

Если не примут какое-то решение немедленно, в течение суток бригада может исчезнуть. Она могла выйти своими силами еще четыре дня назад, пока не была запущена ситуация. Надо поднимать авиацию, ровнять землю, сносить высоты господствующие, давать какую-то технику и выводить войска. Иначе будет повторение Иловайского «котла». Прошло уже почти пять суток с того момента, как Дебальцево окружено. Когда Донецкий аэропорт взяли, лгали людям пять дней, что он под контролем. На самом деле было наоборот. Дебальцево фактически находится в окружении уже пять дней. Там был какой-то маленький путь, по которому пытались прорываться в бой. Теряли машины, прорывались. Противник занял господствующие высоты вдоль трассы, с которых ведет огонь по ней. То, что там красиво рассказывают, что там есть пути сообщения, какие-то другие обходные пути, грунтовые дороги… У нас существовала эта дорога, но по состоянию на вчерашний вечер конвой, который уходил отсюда с Дебальцево… 13 раненых… конвой состоял из пяти машин. Не вышла ни одна машина. Вышло всего-навсего семь человек. Всех остальных судьба неизвестна.

Волонтер Виталий Тилиженко описал другую попытку пробиться:

«Котел» в Дебальцево закрылся! Начался выход из окружения малыми группами. Соответственно в городе кто-то прикрывает отход и держит позиции, понемногу сдавая объекты и отступая. Горотдел милиции и ж/д вокзал утром мы потеряли. После Иловайска мы потеряли 1/3 всей нашей техники. Где-то 1/5 всей техники потеряем, бросая ее там, потому что люди дороже, воевать будет нечем, впрочем, как всегда. Все выходящие группы попадают в засады и теряют технику и людей. С каждым часом засады все более укрепленные и процент вышедших живыми падает. По ТВ вам такого не расскажут. Там все отлично, Петя всех переиграл, поводов для военного положения нет, Европа обеспокоена и т. д.(…) Сепары били из всех типов орудий: от минометов до САУ и РСЗО «Ураган». Пацаны до последнего оставались на позиции. Связи с ними не было. Сегодня ночью стали выходить из города колонной, на Уралах и БТРах. Прикрывали собой «300-х», раненых было очень много. Разведка смогла определить относительно безопасный канал выхода. Ребята разбились на группы. Группа «Маклауда» шла второй. Толя — за ними. Нарвались на засаду. В бою потеряли много техники. Но смогли вырваться. Тот коридор, которым выходили ребята, уже закрылся.

Судя по сообщениям украинских журналистов, управление окруженцами было почти полностью утрачено. В частности, Роман Бочкала заявил, что единого «котла» попросту нет, существуют отдельные окруженные отряды. В истории существуют примеры долго обороняющихся в окружении войск и успешных прорывов из «котлов», однако во всех этих случаях успех приносили скоординированные целенаправленные действия в обороне и на прорыве. Приказ выходить мелкими группами, строго говоря, свидетельствует о полном банкротстве командования «Збройных сил» в этом секторе.

18 февраля в первой половине дня в фейсбуке журналиста Андрея Цаплиенко появилась лаконичная запись: «Уходим». Украинские военные оставили Дебальцево и сделали попытку совершить массовый прорыв из «котла». В атаке участвовали остатки 128-й горнопехотной бригады, батальон «Киевская Русь» и все силы, которые сумело собрать вокруг себя бригадное командование. Руководство сектора упустило из рук нити управления боем и не отдавало никаких приказов вовсе. Прорыв был хаотическим и шел под непрерывным обстрелом. Уходящие напоролись на заградительный огонь артиллерии, мины, огонь танков и стрелкового оружия. Часть уцелевших украинских солдат и офицеров была отброшена обратно в «котел» и находится где-то в полях вокруг Дебальцево. Как раньше удары постоянно обрушивались на внешний периметр «котла», так теперь одна за другой следовали отчаянные попытки пробить кольцо изнутри. К данному моменту организованное сопротивление внутри «котла» сломлено. Те части, которые сохраняли способность хотя бы как-то маневрировать и выполнять приказы, либо сумели прорваться, либо погибли при прорыве. Внутри кольца окружения остались те, кому совсем не повезло. Ополченцы уже очистили Дебальцево почти целиком, что подтверждают источники и с повстанческой, и с украинской стороны. В телефонном разговоре с журналистами украинский офицер на вопрос о том, какова вероятность утраты Дебальцево, заявил прямо: «Дебальцево уже утрачено».

В качестве символического завершения боев за город ополченцы подняли флаг Новороссии над Дебальцево. Также в тот же день флаг ЛНР был поднят над Чернухино.

Как сообщает с места событий ДНРовец, «Погром и бегство, больше ничего, ночью были в спешном порядке оставлены все поселки вокруг Дебали, за исключением Чернухино — ВСУ просто снялись и ушли… Внутри „котла“ они рассеяны и разбиты на маленькие группки. Остальные выходят. То что поля замерзли — несколько облегчило бегство, ноОдновременно произошло нечто интригующее. Со стороны ополчения было сделано заявление, согласно которому из «котла» было выпущено около тысячи украинских солдат. Генштаб Украины объявил о выходе из «котла» более чем двух тысяч окруженцев. Затем перед журналистами выступил спикер ДНР Эдуард Басурин, заявивший, что «котел» никто не покидал, имела место попытка прорыва, но она отражена. Попытка прорыва действительно была. По словам П. Порошенко, в настоящий момент «котел» покинули 80% окруженных украинских солдат. Вероятнее всего, эти данные соответствуют действительности в том смысле, что внутри «котла» остается не более 20% изначально окруженных. Однако остается вопрос о том, какая часть этих 80% ушла на своих ногах и сколько людей пополнили собой мартиролог или получили ранения.

На данный момент четкой информации, позволяющей однозначно судить, какая часть украинских военнослужащих спаслась из окружения, а какая часть солдат и офицеров ВСУ погибла при прорыве, не имеется.

Минометчик ВСН написал по этому поводу:

Укропы снялись с позиций и, не заходя в Дебальцево, ушли к Артемовску. Где готовятся к выходу по коридору, требование — без оружия вообще. Укропия спорит — оставьте стрелковое хоть. В общем, им дали 10 дней — оставшихся заземлим. Не вышедших — так же.

Признанные украми потери в «котле» — 2300, до 3000 ещё живых. Занижают на тыщи полторы. Но это признанные военными, у Порошенко потерь нет, как и «котла».

Журналисты New York Times по горячим следам рисуют следующую картину отступления: крупная колонна беглецов пыталась вырваться на броне и автомобилях и подверглась опустошительному артиллерийскому обстрелу и огню пехотного оружия. Масса людей в итоге сумела проложить себе путь к свободе, однако ценой прорыва стало огромное количество раненых и убитых, брошенных в полях из-за невозможности их вывезти. «Договорняка», о котором немедленно заговорили в сети, не было, была просто огромная толпа людей, пытающихся прорваться вперед к свободе, разгромить которую полностью ополченцы не могли. Не следует забывать, что война в Донбассе — это война небольших группировок, и сплошного фронта, обмотанного колючей проволокой и полностью закупоренного, там в принципе нет. Есть цепочка опорных пунктов, проходы между которыми контролируются огнем. Именно в такой зазор и устремились люди и машины окруженной группировки. По дороге, естественно, они понесли тяжелые потери. Бегством практически не руководили, основная масса окруженцев выбиралась из «котла» пешком после того, как их машины оказывались подбиты. В итоге, благодаря тому, что пройти требовалось не более десяти километров (для сравнения, уходящим из-под Иловайска нужно было сделать рывок на 25-30 км), полностью изможденные люди все же достигли вожделенных украинских позиций.

Судя по данным о потерях техники, утраты в «котле» действительно огромны: так, 128-я бригада, основа украинского контингента в кольце, отчиталась о потере двухсот боевых и вспомогательных машин. Значительная часть солдат и офицеров выходила из «котла» пешим порядком, рискуя попасть в засаду или стать жертвой артобстрела. По данным штаба ополчения, в плен к настоящему моменту уже попало более трехсот человек, и, вероятно, это число в ближайшие дни вырастет. По словам украинского солдата, вышла только треть колонны. Несмотря на то, что у страха глаза велики, судя по всему, потери при прорыве куда тяжелее, чем сообщает СНБО.

Другой представитель ополчения прокомментировал происходящее следующим образом:
Все населенные пункты на юг от Дебальцево противником брошены и заняты ополчением, несмотря на то, что укропы пытались уничтожить запасы снаряжения и БК, очень богатые трофеи. Шахта Булавинская цела, но много растяжек, на «Ольховатской» сожгли комбинат, ну и что-то грохнули в стволе, сперва нужна инженерная разведка. Такой вот получается список н. п.: Еленовка, Александровский, Грозный, Кр.Пахарь (южный), Савельевка, Булавинка, Ольховатка наши. В них гарнизоны ополчения. В Каменке и Чернухино идет доразведка, результат пока не знаю. Все «орловки» наши и курган Могила-Острая тоже. Укропам удалось ночью вырваться на примерно 40 бронемашинах с десантом на броне, их и показали по ТВ. Кто рвал на автомашинах — в большинстве своем полегли. Их, по моему мнению, использовали как «консервы», вели на «убой» — пока ополченцы «гасили» легкие цели, броня прорывалась. Со слов очевидца в Артемовске, все машины пришли сильно потрепанные.
Еще один деятель с удовольствием перечисляет трофеи:
Бойцы армии Новороссии выражают киевским войскам и Порошенко лично глубокую благодарность за щедрые подарки, оставленные в Дебальцевском «котле» в виде трофеев!

1. Бронетехника — по первым оценкам, в строй ВСН после мелкого и среднего ремонта можно в сравнительно короткие сроки ввести более восьми десятков танков (есть брошенные в полной исправности, даже с частью БК, есть оставленные после выработки дизтоплива, есть брошенные второпях с перебитыми гусеницами, основная масса — с легкими и средними повреждениями). Вполне хватит на 2 (два) танковых батальона по штату мотострелковых бригад как минимум. По официальному заявлению киевского ГШ, своим ходом из «котла» вышло аж 15 (пятнадцать) танков… из как минимум пяти находившихся в «котле» батальонных тактических групп (БТГ) и как минимум четырех БТГ, брошенных им на помощь.
Восстановлению подлежит и более сотни БМП и БТР различных модификаций, также оставленных киевской группировкой в «котле» (вывести удалось лишь около 50).

2. Артиллерия — не менее пяти десятков артсистем калибра 122 и 152 мм (не считая 120-мм минометов), частично подлежащих ремонту, около пятнадцати установок БМ-21 «Град». Не менее пятисот (по первым оценкам) тонн артиллерийских боеприпасов.

3. Неподдающееся пока учету количество стрелкового оружия, включая крупнокалиберные пулеметы, РПГ и РПО разных

модификаций и боеприпасов к ним. Передовые пункты со складами медикаментов. Запасы продовольствия. Вещевое имущество.
Особую благодарность бойцы и младшие командиры ВСН просят выразить многочисленным волонтерским организациям, так хорошо оснастившим войска хунты: очень востребованными оказались сотни приборов и прицелов ночного видения, цифровых радиостанций, тепловизоров, современных баллистических вычислителей и приборов управления огнем, перевязочных и противошоковых средств западного производства, кевларовых касок (хотя российского производства и качественней, но по-прежнему большой дефицит), бронежилетов современных поколений.
Присылайте еще!

Еще несколько дней, конечно, будет продолжаться зачистка «котла». Достаточно многие солдаты и офицеры не успели на «последний поезд». Однако после бегства или гибели основных сил трудно представить, что мелкие отряды массово преуспеют в выходе из окружения. Вокруг Дебальцево голые холодные поля, в которых негде приискать укрытие и негде укрыться от мороза. Вряд ли мы услышим о многих историях чудесного спасения из-под Дебальцево.

Интересно, что на видео со сдающимися остатками «Кривбасса» оказался запечатлен мужчина, напоминающий российского генерала Александра Ленцова. Несомненно, что помощь в организации «котла» российская сторона оказывала, так что безумным такое предположение поначалу не выглядело, однако настоящий генерал оказался человеком публичным, уже ранее попадавшим на экраны ТВ, и более детальное сравнение настоящего Ленцова с человеком в кадре показало, что на видео из Дебальцево не он.
По украинскую сторону линии фронта уже начали задаваться сакральным вопросом о том, кто виноват. Ответ уже заранее готов у многих журналистов, военных и общественных деятелей Украины. Козлом отпущения назван начальник генерального штаба Украины генерал-полковник Виктор Муженко. В общественном мнении Украины этот человек — лучший полководец Новороссии, причастный буквально ко всем ее успехам: за что ни схватится, все гибнет и горит. Признавая незаурядный талант Муженко по части организации катастроф, все же заметим, что быть единственным злобным демоном украинской армии он попросту не может.

Для того чтобы ошибки планирования войны генштабом сказались настолько быстро и полно, армия еще должна проиграть битву на поле боя. И здесь мы видим, что у «Збройных сил» далеко не все гладко и на тактическом уровне: проблемы координации, планирования, не очень высокий технический уровень, слабая выучка многих солдат и офицеров никуда не денутся, если на место злокачественного Муженко придет кто-либо более компетентный. Кризис украинской армии носит системный характер, и в ближайшее время он не может быть устранен, особенно по мере выбивания опытных солдат и офицеров в очередных «котлах». Кроме того, поражение украинской армии вызвано не только внутренними причинами. Каждому консулу Теренцию Варрону нужен свой Ганнибал. В конечном счете ополченцы вели операцию против Дебальцево вполне осмысленно. Создание украинцами относительно плотного статичного фронта после осеннего перемирия создало огромные трудности повстанцам, которые до сих пор толком не имели опыта сокрушения устойчивой полевой обороны. Напомним, что под Иловайском в тылу украинских войск была разгромлена весьма жидкая линия защиты, а Изваринский «котел» появился благодаря перерезанию горловины всего лишь семикилометровой ширины, к тому же тогда ополченцы могли опереться на доминирующую над окрестностями высоту — Саур-Могилу. В случае с Дебальцево ситуация была принципиально иной: ВСУ удерживали достаточно широкий коридор, набитый войсками и защищенный вполне полноценными опорными пунктами. Все командные высоты находились в руках украинцев и их нужно было добывать с боя. Эти обстоятельства привели к тяжелейшим боям под Санжаровкой, Троицким, Попасной. В итоге и первоначальный план, «большое решение» с глубоким охватом позиций «Збройных сил» обходом через Попасную, и вариант со срезанием горловины у Светлодарска потерпели крах. Однако именно в этот момент, когда казалось, что Дебальцево превратилось в Ржевский выступ Донбасса и наступление выдохлось, ополченцы на ходу изменили планы и сокрушили более слабую перемычку между Светлодарском и Дебальцево. Углегорск, атакованный вовсе не большим отрядом, неожиданно оказался «мягким подбрюшьем» выступа. Единожды обнаружив слабое место в неприятельских редутах, командиры повстанцев вцепились в него с энергией мангуста, висящего на шее у кобры, и продолжали продавливать позиции противника, невзирая ни на тяжелые потери, ни на все трудности продвижения. В итоге патруль всего в несколько десятков человек, проникший в Логвиново, поставил украинские войска на грань разгрома, а подтянувшиеся подкрепления и захват командных высот в окрестностях позволили и перейти эту грань. Если в целом планирование зимнего наступления вызывает ощущение удара растопыренными пальцами, то конкретно под Дебальцево видно не только упорство, но и логика. Трудно сказать, чьей инициативой было сменить направление главных ударов, но тот, кто принял это решение, сорвал джекпот в ситуации, дающей ополченцам мало поводов для оптимизма.

Ополчение уже может подводить итоги короткой зимней кампании. В целом результаты, конечно, далеки от желаемых. Удары шли по всей линии фронта, и на большинстве участков наступление в целом не удалось. Линия номерных блокпостов под Луганском была сдвинута, но не взломана, почти никаких результатов не принесли удары в районе Станицы Луганской, осталась за ВСУ Попасная, между Горловкой и Донецком был отвоеван всего один заметный населенный пункт, под Мариуполем линия фронта осталась практически там, где была. Наконец, не удалось уничтожить возможность бомбардировок Донецка. Получилось только снизить его точность, несколько отодвинув позиции ВСУ от города, однако батареи вокруг Авдеевки и Песок как угрожали городу, так и угрожают, и этот факт можно смело назвать в итоге главной неудачей наступления.

Однако и при таком распылении сил повстанцами было достигнуто два настоящих успеха. Во-первых, вдвинутый прямо в Донецк плацдарм украинских войск в районе аэропорта рухнул. Силовики понесли при этом тяжелые потери, причем сильнее всего пострадали именно опытные и боеспособные украинские части. Второй по-настоящему значимый успех ополчения — это, собственно, Дебальцево. Это крупный населенный пункт, а главное, важная транспортная развязка. Занятие его ополчением серьезно улучшает положение Новороссии в смысле коммуникаций между Донецкой и Луганской республиками. С другой стороны, Дебальцевский выступ был постоянной угрозой: мощный плацдарм, вбитый в территорию Новороссии, нависал над Горловкой и создавал угрозу даже Донецку. Для ЛНР и ДНР это была настоящая открытая рана на теле. Удар с плацдарма мог последовать в непредсказуемом направлении и неизбежно создал бы большую опасность. На фоне устранения этой угрозы даже удар по войскам выглядит для ополчения не главным успехом. Что важно, ветер с востока, возымевший опустошительное действие на «Збройные силы» летом, на сей раз почти не дул: генштаб Украины в конце января официально признал, что регулярные российские части против ВСУ не воюют, присутствуют только отдельные военнослужащие в составе повстанческих подразделений.

Можно сказать, что Дебальцево делает очевидной невозможность разгрома Новороссии военным путем в текущих условиях. На сей раз у «Збройных сил» была в распоряжении оперативная пауза более чем в четыре месяца длиной. Войска могли отдохнуть, пройти переобучение, пополниться, отремонтировать технику, накопить боеприпасы. Итогом оказалось удержание прежних позиций «в общем и целом», болезненное поражение в аэропорту и полная катастрофа иловайских достоинств в Дебальцево. Ставка на поддержку из-за границы, если такая надежда и была, не оправдалась: действительно ценное оборудование было поставлено в различимом под микроскопом количестве (например, установок для отслеживания минометных позиций было поставлено три, из которых две уже потеряно в боях), а основная масса техники и снаряжения была передана по принципу «возьми, убоже, что нам негоже». Надеяться на то, что полицейские броневики, забракованные в Британии, волшебным образом окажутся куда более полезны среди стреляющих терриконов под Донецком, было бы странно. Можно ненавидеть Новороссию и/или Россию, это вопрос политической позиции и личных симпатий, однако презрение к повстанцам раз за разом оборачивается жестокими ударами со стороны объективной реальности. Записать Донецк и Луганск в безвозвратные потери трудно, однако в противном случае придется записывать в безвозвратные потери по несколько сот человек в месяц.

Тем не менее командование украинской армии и политическое руководство настроены воинственно. Планы на формирование новых соединений взамен разгромленных смотрятся весьма внушительно как минимум на бумаге. В стадии формирования в настоящий момент находятся шесть (!) мотострелковых бригад, три артиллерийских бригады, десантно-штурмовая бригада, бригада морской пехоты, горнопехотный полк и три разведывательных полка. Чтобы был ясен масштаб заявки, летом «Збройные силы» располагали семью мехбригадами. Насколько эти планы будут реализованы, сказать сейчас невозможно, по плану их формирование, учитывая проблемы ВСУ, не пройдет точно, однако можно смело говорить, что потерявшую смысл войну украинские военные руководители намерены продолжать, и остановить их способны только какие-то пертурбации внутри страны. Первым реальным шагом в направлении наращивания сил стало обещание сократить срок подготовки офицеров в военных учебных заведениях. Львовская академия сухопутных войск урезала программу на два месяца, и ожидается, что то же сделают все военные вузы страны.
Что ополчение может этому противопоставить? С одной стороны, у повстанцев имеются на данный момент «бесконечные патроны» в виде российской помощи. С другой, взаимодействие с Россией, обилие добровольцев с боевым опытом и собственных ветеранов, наконец, добровольческий принцип комплектования делают ополченские отряды в среднем более боеспособными, чем аналогичные украинские формирования. Однако боевые возможности повстанческих отрядов остаются ограниченными. Танковые прорывы на глубину в сотни километров они совершить не могут. Даже близкие Мариуполь и Лисичанск маячат впереди труднодостижимыми целями, говорить же о других областях и вовсе не приходится. Ополчение при помощи России может долго вести войну на истощение, однако это будет война на своей территории, и даже в неумеренно оптимистичном для Новороссии варианте максимум, на что она может рассчитывать, — это восстановление ее весенних границ, причем в этих границах будут значительные разрушения, а часть городов и сел будет стерта с лица земли (что мы уже въяве наблюдаем, например, в Углегорске). В военном смысле ситуация патовая, и максимум, чего смогут действительно добиться повстанцы при сохранении текущего положения дел, — это медленного расширения зоны контроля с побиранием каких-либо слабых пунктов в построении ВСУ.

Пока украинское общество осваивается с мыслью о новой страшной трагедии, политики не перестают радовать откровениями. Для начала любопытную реплику подал С. Семенченко, сообщивший, что «отвод войск из Дебальцево осуществляется планово и организовано» буквально одновременно с похоронными сообщениями об избиении во время прорыва из самого «котла». В свое время один из патриархов украинского национализма Д. Корчинский утверждал, что все зло от объективной реальности, и похоже, эти деятели прониклись тезисом. С Корчинским согласны и другие видные персоны украинской политики. Одной из последних новостей стало выступление депутата Рады Юрия Березы. Государственный муж пообещал в ближайшее время на белом коне вернуться в Крым и, если потребуется, «сжечь всех» (это цитата). Такие декларации можно было бы воспринять как вопль малахольного, если бы не одно обстоятельство. Депутат, помимо дум о судьбах Отчизны, возглавляет полк «Днепр», включающий несколько сот вооруженных людей. В таких условиях исполнение депутатом шлягера «Я покоряю города//С истошным воплем идиота//Мне нравится моя работа!//Гори, гори, моя звезда!» звучит уже несколько иначе. Впрочем, факты, известные о депутате, несколько снижают пафос его заявлений.

Депутат Береза имеет опыт службы на передовой. Правда, славным его боевой путь назвать трудно, и наиболее известный его успех на воинском поприще состоит в удачном бегстве из-под Иловайска на гражданском автомобиле, каковой маневр выполнялся под реплики убегающего рядом генерала Хомчака «Где Береза, [чтоб он был здоров]?!» Вероятно, аналогичными вопросами тогда задавались солдаты «Днепра», руководством которыми их командир по причине своего бегства пренебрег, однако многие из них по результатам Иловайска были убиты или ранены и не могли задать депутату такого вопроса.

С такими заявлениями депутат напоминает, пожалуй, князя Христиана Брауншвейгского. Этот германский владыка поры религиозных войн во время похода рассылал во вражеские города специально обожженные письма, состоящие из оборотов в духе «Огонь! Огонь! Кровь! Кровь!», чем вводил неприятельское население в смущение. Надо заметить, однако, что он, по крайней мере, не посылал таких писем тем, кто может в ответ прислать мушкетеров, а потерпев

	Автор	Тема: Сводки с самого ближнего Востока... (Прочитано 252206 раз)
0 Пользователей и 3 Гостей смотрят эту тему.